11 апреля (29 марта по старому стилю) 1917 года французский посол в России Морис Палеолог
записал в своём дневнике:
"У меня обедают: лидер "кадетской партии" Василий Маклаков, княгиня София Долгорукая,
принц Шипионе Боргезе, художник и критик искусства Александр Николаевич Бенуа.
Маклаков, видевший ближе, чем то-либо революцию, рассказывает нам её зарождение.
- Никто из нас, говорит он, - не предвидел огромности движения, никто из нас не ждал подобной катастрофы.
Конечно мы знали, что императорский режим подгнил, но мы не подозревали, что это было до такой степени.
Вот почему ничего не было готово. Я говорил вчера об этом с Маскимом Горьким и Чхеидзе; они до сих пор
не пришли в себя от неожиданности.
- В таком случае, - спрашивает Боргезе, - это воспламенение всей России было самопроизвольное?
- Да, вполне самопроизвольное.
Я замечаю, что в 1848 году революция не удивила никого больше, чем вождей республиканской партии:
Ледрю-Роллена, Армана Марраста, Луи Блана; я прибавляю:
- Нельзя предсказать, что извержение Везувия произойдёт в такой-то день, в такой-то час. Это уже
много, если различают предварительные признаки, отмечают первые сейсмические волны, возвещают,
что извержение неизбежно и близко.
Тем хуже для обитателей Помпеи и Геркуланума, которые не довольствуются этими предупреждениями."
Journal information