"Боже, Царя Храни!"

25 мая/5 июня 1798 года родился Алексей Фёдорович Львов, автор музыки гимна "Боже, Царя храни".

В различных источниках Гимн именуется по-разному. Так, в энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона он называется как русским народным гимном, так и национальным; в изданной Русской Православной Церковью Малой энциклопедии русской военной песни – гимном Российской Империи и российским гимном. Император Николай Первый именовал его "народной песней".

Безусловно, Гимн был молитвой веры и верности всего русского народа, всех поданных Русского Царя вне зависимости от их племенной этнической принадлежности.

Примечателен в этом отношении эпизод, описанный генералом от кавалерии Петром Николаевичем Красновым в его воспоминаниях "Тихие подвижники. Венок на могилу неизвестного солдата Императорской Российской армии". Не легка была судьба наших солдат во вражеском плену – "Гимн и молитва были тем, что наиболее связывало этих несчастных, томящихся на чужбине людей со всем, что было бесконечно им дорого. Дороже жизни...

Австро-германское командование, озабоченное раздроблением России и порождением розни между народами, составляющими Русскую империю, тщательно выделяло в особые лагери... [военнопленных] мусульман...

Император Вильгельм собрал всех пленных мусульман в отдельный мусульманский лагерь и, заискивая перед ними, построил им прекрасную каменную мечеть. Я не помню, кто именно был приглашен в этот лагерь, кому хотели продемонстрировать нелюбовь мусульман к русскому "игу" и их довольство в германском плену. Но дело кончилось для германцев плачевно. По окончании осмотра образцово содержанного лагеря и мечети на плацу было собрано несколько тысяч русских солдат-мусульман.

- А теперь вы споёте нам свою молитву, - сказало осматривающее лицо.

Вышли вперед муллы, пошептались с солдатами. Встрепенулись солдатские массы, подтянулись, подравнялись, и тысячеголосый хор, под немецким небом, у стен только, что отстроенной мечети дружно грянул:

- Боже, Царя храни.

Показывающий лагерь в отчаянии замахал на них руками. Солдаты по-своему поняли этот знак. Толпа опустилась на колени и трижды пропела русский гимн! Иной молитвы за Родину не было в сердцах этих чудных русских солдат...".

И еще одно место из воспоминаний атамана Всевеликого Войска Донского и замечательного русского писателя:

"Вся пятнадцатитысячная толпа [русских пленных] вдруг рухнула на колени и едиными устами и единым духом запела "Боже, Царя храни"... Звуки величавого народного гимна нарастали и сливались с рыданиями, всё чаще прорывавшимися сквозь пение. Кончили и запели второй и третий раз запрещенный гимн.

Австрийский генерал... снял с головы высокую шапку и стоял на вытяжку. Его глаза были полны слёз...".